[Ben Gan]

Степень прочности нации и государства определяется отношением к старикам. Особенно к старикам, воевавшим за свободу этой самой нации и за суверенитет этого самого государства.

Спойлер:

"После жаркого июльского полудня роты лейб-гвардии Семеновского полка возвращались с Больших маневров в Красносельский лагерь. Полковой командир, сидя верхом и с высоты оглядывая стройные ряды солдат, вдруг заметил, что знаменщик второго батальона отстал. Командир остановил полк, по ротам пробежала команда «Оправиться!», и только после того, как отставший Родионыч встал на свое место, полк двинулся далее.

Уже вечером к командиру 7-й роты обратился денщик и доложил, что Родионыч желает его видеть. Ротный предложил появившемуся из-за палаток унтеру стаканчик вина, но знаменщик отказался и сразу приступил к делу. Строго глядя прямо в глаза капитану, Родионыч спросил: «Неужто, Ваше высокоблагородие, я не догадался, что командир полка остановил колонну лишь потому, чтобы меня, дурака старого, дождаться? Больше такого не случится. Мне теперича в полку оставаться нельзя, не по силам». Просьбу Родионыча уважили, полковой написал на Высочайшее имя, и знаменщика, кавалера трех степеней солдатского знака отличия ордена Святого Георгия, перевели служить в Роту дворцовых гренадер. Сколько было лет Родионычу в 1871 году, когда случилась эта история, точно сказать не берусь. Но известно, что призвали его на царскую службу в… 1828 году! 43 года носил Родионыч синее семеновское сукно на воротнике мундира!

Ну, все кажется? Нет, не все! Спустя полгода явился Родионыч в родной полк на Рождество – «проздравиться». А после поздравлений ротному своему и выпалил: «Помогите вернуться, Ваше всбродь! Не могу я служить в богадельне. Там, помилуйте, назначают тебя в караул у знамени и тут же рядышком постель стелют». Еще раз отправили гербовую бумагу Его Величеству и вновь Родионычу пошли навстречу. Он возвратился в полк. Со знаменем выходил, правда, только по большим праздникам. Так в полку и умер." Михаил БЫКОВ