Глава 9. Смерть друга.
Оказавшись на корабле, все облегченно вздохнули. Бриг поднял паруса и быстро стал набирать скорость, держа курс в открытое море. Омар сидел на палубе, облокотившись на бочку. Николо, что то, бормоча, крутился возле него. Остальные смотрели на отдаляющийся берег и на людей, которые бегали по нему, стреляя в сторону корабля. Пули падали в воду, не долетая. На лице Морозье висела язвительная улыбка, а братья корчили рожи. Внезапно их мимика изменилась, Паскаль поджал губы, в глазах блеснула ярость, а братья неодумевающе захлопал глазами и закрутили головой. На них накинули абордажную сеть и несколько матросов дернули канат. Троица упала, разразившись проклятиями. Николо увидев происходящее, достал свой, инструктированный рубинами, клинок и кинулся на врагов. Добрый удар в челюсть лишил его сознания. Омар увидев, что Николо упал, стал подниматься. Из его уст прорывалось рычание раненого зверя, но братья знали толк в избиениях, он еле держался на ногах. Омара шатало из стороны сторону но, не смотря на это, он кинулся на врагов. Сил хватило, на два шага, после чего он с грохотом рухнул на палубу, поэтому он уже не видел, что абордажную сеть окружили матросы и лупят ногами бьющихся в ней людей.
Очнувшись, Паскаль, оглянулся по сторонам, но ничего не увидел, в место, где он находился, не проникало ни лучика света. Сам он был скован цепью.
- Все живы?
- Вроде все, - ответил Николо. – Не повезло нам, теперь нас ждет, либо рабство, либо смерть.
- Да граф, твоя, правда, - язвительно бросил Паскаль. - Нам всем не повезло, в тот момент, когда тебя мать родила.
- Не смей оскорблять мою маму. В ее пальце текло больше благородной крови, чем во всей твоей туше.
- Хватит,- пробасил Омар. – Как дети. Взаимные обвинения жизнь не спасут.
Все с удивлением посмотрели в сторону, где, судя по голосу, находился его обладатель.
- Омар прав, какой толк от взаимных обвинений. Надо думать, как выполнить приказ генерал-губернатора, а чтоб его выполнить, надо выбраться из этой ситуации. Есть у кого-нибудь дельные мысли? – спросил Паскаль на всякий случай, хотя надежда на обнадеживающий ответ была ничтожно мала.
Так и случилось, все хранили молчание. В полной тишине прошло несколько часов, после чего послышался звук шагов и из дверных щелей стал пробиваться свет фонаря. Через несколько секунд дверь открылась, все зажмурились от яркого света, а когда их глаза привыкли, и стали различать предметы увидели Франсиско Бульони, который нагло улыбался.
- Пришел позлорадствовать? – спросил Паскаль.
- Пришел глянуть, не здох ли ты, было бы жалко, если такой трофей потерял свою ценность.
Морозье пытался вспомнить говорившего, но безуспешно.
- Не старайся. Мы не встречались. По своей сути я очень добрый человек, поэтому прекращу твои страдания и расскажу все по порядку. Когда я покидал Гавану, она гудела от свежих сплетен, каждый обсуждал убийство солдат в порту, поимку двух преступников и нападение на богатый торговый караван, следующий из Сантьяго. Убийц по слухам было четверо, а схватили только двоих. За сбежавших назначили довольно приличную награду, а с деньгами у меня сейчас не густо. Вот я и решил наведаться в Пуэрто-Принципе, обычно там преступники скрываются от правосудия. Как вы помните, мне повезло. Не успел бросить якорь как увидел двух разыскиваемых мордоворотов. Кстати на счет Черной руки я не врал, так что мне повезло вдвойне. Когда вас приковали в трюме, меня стал мучить вопрос, кто же остальные. Решил не ломать голову, а прибегнуть к старому испытанному средству. Ты и гигант были без сознания, вам и так крепко досталось, побоялся, что не выдержите допроса, и я потеряю деньги от вашей продажи на невольничьем рынке. Зато мордовороты довольно быстро очухались, поэтому решил начать с них. К сожалению, удары раскаленным прутом результата не дали, а сильно усердствовать я не стал, ведь генерал-губернатор Испании наверняка захочет увидеть, как они будут растоптаны свирепым быком. Зато к своему удивлению узнал несколько новых ругательств, а мне, можешь поверить, довелось их услышать великое множество. Потом я вспомнил о малыше негре. Помрет, так помрет, - подумал я. Все равно за него много не выручить, но он стал заливаться соловьем после первого удара. Я пытался его остановить, когда понял, что дело касается государственной важности и чести французского генерал-губернатора, но он был неумолим. Ха-ха-ха. Теперь мы спешим в Санта-Каталину, хочу успеть первым, сообщить, что за девчонку сцапали в Гаване. Видимо она промолчала о том кто она, раз об этом не гудел весь город. Снимаю, перед тобой, шляпу Паскаль. Благодаря тебе мой авторитет сильно возрастет. Твое имя достаточно известно в испанских колониях, причем с очень плохой стороны. Ночные рейды под твоим командованием многие помнят. Думаю на статус военнопленного и обмен тебе рассчитывать не приходиться. Как вам история господин офицер королевской гвардии?
- Война все спишет. Ты столько кружек рому не выпил, сколько костлявая, раз надо мной косу заносила и как видишь пока живой. Тем более испанцам мало, что известно о чести и достойном обращении с военнопленными.
- В этот раз тебе не повезет. Из нас двоих удача выбрала меня. Спасибо вам господа, благодаря вам всем в ближайшее время у меня не будет финансовых проблем. Разрешите оставить вас. Это вам хорошо, для вас все кончено, а мне надо многое обдумать. Ха-ха-ха.
После сказанного капитан вышел из трюма, и он опять погрузился во тьму. Его хохот еще некоторое время доносился до пленников из корабельных переходов. Когда хохот стих, в трюме воцарилась тишина. Первым ее нарушил Николо.
- Прости меня Паскаль, - потухшим голосом произнес он. – Я знал, что мне не жить если промолчу.
- Забудь. Я уже привык к тебе и неприятностям, которые ты регулярно доставляешь, как к пуле, которая сидит в моей ноге. Она всегда болит, но когда по непонятным причинам боль пропадает, у меня возникает ощущение потери. С первой минуты нашего знакомства я знал, что ты слабак, поэтому не удивлен. Меня бы больше удивило героическое самопожертвование с твоей стороны, чем предательство. Вот братья меня удивили, от них молчания в случае чего сложно было ожидать.
Если бы в трюм проникал свет, то можно было бы увидеть как Педро и Якова после слов Морозье раздуло от гордости. В этот момент они даже перестали чувствовать боль от ожогов. Педро повезло больше, его Бульони допрашивал первым, у него пострадала только спина. Яков же весь был покрыт ожогами. Услышав в свой адрес, кучу ругательств на всех карибских диалектах и языках во второй раз, капитан потерял самообладание и стал наносить удары, куда придется. Похвала лишь на несколько минут отвлекла их от тягостных мыслей об их положении и в этом они были не одиноки. Все, без исключения были уверены, что выбраться им не удастся.
Несколько дней отряд Морозье провел в трюме. Омар все время молчал. Николо причитал и клял судьбу. Зато братья как будто забыли, где они находятся. Рассказывали друг другу истории, которые знали оба, поодиночке они почти никогда не ходили, но это не мешало хохотать над ними, как будто слышали впервые. Истории заменяли споры, ругань и звон цепей. Цепи звенели, когда они пытались кинуться друг на друга. Паскаль думал, как выпутаться из этой ситуации, но мысли все время заходили в тупик. Он немного завидовал братьям, для которых мыслить было почти сверхъестественно и они могли веселиться даже в таком плачевном положении.
- Скоро свет солнца увидим, - внезапно сказал Николо.
- Откуда знаешь? – удивленно спросил Паскаль.
- По моим подсчетам мы недалеко от Санта-Каталины.
- Надеюсь, нам представится случай…
Договорить он не успел. Откуда-то сверху послышался топот ног, а через минуту раздался скрежет и треск дерева, сменившийся грохотом пушек. Пара ядер влетело в трюм, где сидели беглецы. Через пробоины хлынула вода.
Одно из ядер вырвало с борта крепеж, держащий левую руку Омара. Поняв, что одна из его рук свободна, он подскочил. Схватив обеими руками цепь правой руки, и упершись ногами в борт, стал тянуть. Корабль немало пережил на своем веку, и служить ему, видимо довелось не лучшим хозяевам. Дерево было изрядно подгнившим, а цепи и крепежи изъедены ржавчиной. Благодаря этому и нечеловеческой силе, Омару удалось вырвать крепеж, держащий вторую руку. Освободившись, он бросился к Николо, но ему помощь уже была не нужна. Его грудь была разорвана ядром. Поняв, что его друг и хозяин мертв из глотки Омара вырвался крик боли.
- Успокойся Омар ему уже не помочь, - крикнул Паскаль, по звукам догадавшись, что произошло. – Попробуй освободить меня.
Крик Морозье вырвал Омара из оцепененья, и он бросился к нему на помощь. С трудом ему удалось освободить одну из рук Морозье, вторую цепь они тянули уже вдвоем и дело пошло легче.
- Выбивай дверь, пока мало воды, нет хуже смерти, чем утонуть. Пусть даже свободным, - прокричал Паскаль.
Дверь Омару удалось сорвать с петель после второго удара.
Разделавшись с дверью, они освободили братьев, а потом и тело Николо. Воды уже было по пояс, поэтому они, не мешкая, бросились к лестнице, ведущей наверх.
Наверху стоял густой туман, поднимавшееся солнце и свежий морской бриз только начали понемногу рассеивать его.
«Хорошо, что нет солнца, а то, как слепых котят бы пришибли» - подумал Паскаль, выхватывая с руки трупа саблю.
Их заметили и стали окружать.
- Ну что братцы, повоюем? – решил приободрить свою команду Морозье. – Пленных не берем.
- Ба. Да это французы, - крикнул один из противников и вышел вперед.
- Вот так встреча. Это никак Луи Дюпэ, - удивленно произнес Паскаль. – Хорошо, что вовремя подал голос, а то мы бы мигом избавились от твоей команды морских черепах.
- Странно видеть сухопутную крысу в море. С каких пор ты стал моряком Паскаль?
Во время разговора они двигались друг другу навстречу. Подойдя, стали обниматься и хлопать друг друга по спине.
- Капитан, в трюмах пусто. Все барахло, что представляет ценность, перенесли на «Лютый». Надо уходить, корабль тонет, - доложил подошедший боцман.
Как будто в подтверждение этих слов, корабль ухнул и стал давать крен.
- Уходим отсюда ребята, - отдал приказ капитан.
В первую очередь пленникам сняли болтающиеся на руках цепи, а после Луи предложил: «Пошли, выпьем Паскаль, заодно расскажешь, как тебя так далеко от дома занесло».
- Капитан, - обратился подошедший Омар. – По обычаю моего племени, павших воинов хоронят с их оружием и вещами. Разреши выбрать из трофеев то, что принадлежало моему хозяину.
Луи вопросительно посмотрел на Паскаля.
- Конечно Омар. Граф Николо де Негро будет похоронен со всеми подобающими его рангу почестями, - произнес Морозье и отправился вслед за Луи в его каюту.
Приятели уселись за стол, и Луи откупорил бутылку вина.
- Про какого графа ты говорил здоровяку? – спросил он.
- Маленький негр был его хозяином и любителем рассказывать байки о своем благородном происхождении. Все тайком смеялись, а Омар по своей простоте никогда не сомневался в его словах.
- Тебе до этого, какое дело, выкинули бы за борт и все дела.
- Омар мне жизнь спас, да и вообще он хороший парень. Раз сказал, похороним как графа, значит, похороним, - в голосе Морозье стали проскальзывать раздражительные нотки.
- Ладно, не горячись. Надо значит надо, - успокаивающе произнес Луи.
- Как ты оказался здесь. Насколько я знаю, ты должен был крейсировать у берегов Ямайки? – задал вопрос Морозье.
- В шторм попали. Две недели мотыляло. Думал, приберет Господь наши души. Когда море успокоилось, появилась возможность вычислить наше местонахождение. Оказалось, что мы близ Санта-Каталины. Нашли на берегу пустынную бухточку и отремонтировали повреждения. Решил вернуться на Тортугу, для проведения капитального ремонта корабля, на вражьей земле опасно задерживаться надолго.
- Как с испанцем сцепился?
Под утро нас застал туман, хоть глаз коли. Как обычно водится, положили судно в дрейф. Пьеру показалось, что он слышал окрик. Рисковать не стал и приказал зарядить пушки. Видел бы ты как матросы пересрали, мол, души утопленников кричат, нас к себе зовут. Ха-ха. А через несколько минут в нас на полном ходу врубается это корыто. Бортами сравнялись, залп и абордаж, после ты как чертик из табакерки выскочил. Видно капитан очень спешил, идти в тумане опасно, а он на это наплевал, да и пушки выкинул, чтоб облегчить судно. Надо поинтересоваться у него, куда он так торопился.
- Он жив? – спросил Паскаль с удивлением.
- Он и почти вся команда. Мы как со дна моря появились, да еще и залп успели дать. Сдались почти сразу, - ответил Луи довольным голосом.
- Я знаю, куда он спешил. Туда же куда и мы, в Санта-Каталину. Теперь послушай мой рассказ, а потом пойдешь и отдашь приказ сменить курс.
Морозье вкратце пересказал свои приключения и суть миссии.
- У меня появилась надежда, вернутся на Тортугу не с пустыми руками, - сказал Луи после услышанного. – Мне не везет последнее время. Адмирал грозился на берег списать, если в этот раз хотя бы один приз не приведу.
- Вернемся с девчонкой на Тортугу с тебя бочка рома, за спасение твоей задницы, - сказал Паскаль улыбаясь.
- Нет, друг. Не рома, а доброго вина, - ответил Луи и хлопнул Паскаля по плечу.
Закончив разговор, они поднялись на палубу. Луи занялся изменением курса, а Паскаль похоронами Николо.
Похороны Паскалю удались на славу. Рассказав Омару о том, что такого человека как его хозяин должны сопровождать души умерших врагов, он перевесил всех пленных. Лично выбивая бочку из под ног несчастных. Франсиско Бульони эта участь тоже не минула. Сказав ему на прощание: «Это тебе хорошо, для тебя все кончено, а мне надо многое обдумать». Повесил и его.
После казни Николо со всем его оружием обернули флагом Франции, корабельный капеллан прочитал заупокойную молитву, и его тело было спущено в воду. Весь экипаж Лютого стоял с обнаженными головами, отдавая дань уважения усопшему. Закончилась церемония выстрелом всех орудий корабля.
Омар рыдал, не скрывая слез. Это были слезы горя от потери друга и радости, что он получил достойные похороны.
Когда похороны закончились корвет «Лютый» поднял паруса, взяв курс к берегам Западного Мэйна.
Омар подошел к Паскалю, пожал руку и сказал: «Спасибо».
Это было сказано таким тоном, что Паскаль понял, теперь место Николо в жизни Омара занял он. .